Как передает Крымская газета, Поступки, которые совершал Николай Гарин-Михайловский, часто были необдуманными, временами безрассудными, но всегда исполненными истинного благородства. В честь его 170-летия вспомним главные.
«БУДУ ПРАКТИКОМ»
Восьмилетний Коленька отважно залез в колодец, чтобы спасти любимую дворнягу. Спустя много лет Николай Георгиевич создал рассказ «Тёма и Жучка». Душещипательная история была включена в школьную программу и известна каждому третьекласснику. Дети не догадывались, что Гарин-Михайловский описал реальный случай из своей биографии.
Первая авантюра потянула за собой другие…
Очередная выходка, наложившая отпечаток на его судьбу, относилась к студенческим временам. Юноша намеревался делать карьеру юриста, но быстро осознал, что к такому занятию душа не лежит. И резко изменил будущее – поступил в Институт инженеров путей сообщения. По сему поводу повзрослевший Тёма Карташев, персонаж повести «Студенты», изрекает: «Чем стать плохим юристом, лучше буду хорошим ремесленником – практиком этой жизни».
ОХОТА К ПЕРЕМЕНЕ МЕСТ
Дороги продолжали оставаться второй бедой России, посему задач молодому специалисту хватало. Вскоре определилось главное направление его деятельности – изыскательское: прежде чем приступать к строительству, следует детально изучить природные условия территории и вынести свой вердикт. Михайловский зарекомендовал себя как сильный профессионал и, что немаловажно, честный человек. Его ценили. Работа на стройках первостепенной важности – в Молдавии, Закавказье, на Транссибирской магистрали – приносила не только удовлетворение, но и приличное жалованье.
Однако в какой-то момент солидные ватманские листы с чертежами всё больше перемежались с густо исписанными клочками бумаги. Литературное творчество оказалось не менее увлекательным, чем конструкторское, но простое превращение в писателя Гарина инженеру Михайловскому абсолютно неинтересно. Он сыграл по-крупному: внёс большую сумму на развитие журнала «Русское богатство» и, фактически став его собственником, назначил редактором свою жену. А уже тогда напечатал в обновлённом издании повесть «Детство Тёмы».
Попутно попробовал силы на другом поприще – в сельском хозяйстве. Здесь попытка обратилась в полный крах: работа на земле требовала специальных знаний и умений, нужно было грамотно посадить, выгодно продать урожай.
– Правда ли, что вы однажды засеяли сорок гектаров маком? – как-то спросили незадачливого помещика.
– Почему же непременно сорок? – возмутился Николай Георгиевич. И через секунду добавил восторженно:
– Эх, жаль, не видели вы этот мак, когда он зацвёл!..
ПЛАНОВ ГРОМАДЬЁ
Потерпев фиаско в земледелии, Гарин-Михайловский вернулся в любимую инженерию. Весной 1903 года получил новое назначение – руководителем изыскательской партии, которая начала воплощать грандиозный проект: строительство железной дороги вдоль Южного берега Крыма.
Необходимость её постройки диктовало время. Территория Ялты и Алушты активно застраивалась, отдых на море становился доступным. Вот только добираться до пансионата из Симферополя или Севастополя было чрезвычайно хлопотно: по горным серпантинам дилижанс тянулся еле-еле, поездка могла занимать до двух суток.
Специально собранная государственная комиссия определила основные положения: дорога должна быть электрифицированной (чтобы паровозный дым не отравлял целебный воздух), иметь узкую колею (это удешевляло строительство) и обслуживать побережье от Севастополя до Алушты.
Изыскателям поручалось определить, где именно должна пройти будущая дорога. Поскольку все пути к морю пролегали через горы, рекогносцировку проводили сразу по нескольким направлениям. Сложнейшая задача только раззадоривала Михайловского. В отчёте он прописал десятки вариантов трассы, с подробными экономическими расчётами. Наиболее целесообразным оказался маршрут из Севастополя в Ялту через перевал Ласпи. Электричество предполагалось получить с помощью реки Чёрной.
«БОЮСЬ БЕСЦВЕТНОСТИ»
Базировалась экспедиция в селении Кастрополь, посредине между Севастополем и Ялтой. Отсюда было удобно выбираться в нужную точку, да и владелец имения Дмитрий Первушин, инженер-механик по образованию, пошёл навстречу коллеге, предложил хорошие условия за разумные деньги.
Николай Георгиевич проявил себя как великолепный организатор. Всем подчинённым, а их собралось до сотни человек, обеспечил нормальные возможности для работы с весны до поздней осени. Многие сотрудники приехали с семьями, поэтому сразу организовали детский сад, оборудовали амбулаторию.
Несмотря на то что фотография была уже вполне доступной, Михайловский пригласил к участию именно художника. Николай Панов регулярно выезжал с командиром на разведку, делал зарисовки местности и вписывал в неё эскизы будущих вокзалов. Каждую станцию планировалось возводить по индивидуальному проекту, с учётом крымских архитектурных традиций.
ВЕСТНИКИ ЖИЗНИ
Бывая в Ялте, Гарин-Михайловский обязательно навещал Чехова. Собратья по перу симпатизировали друг другу: их объединяло неудержимое стремление вытянуть на себе груз ответственности за всё, к чему причастен.
– Знаете, чем занимаюсь? – весело встретил гостя хозяин Белой дачи. – В эту записную книжку я больше десяти лет заношу все заметки, впечатления. Карандаш начал стираться, вот и решил исправить чернилами.
Антон Павлович добродушно похлопал по гроссбуху:
– Здесь лет на пять работы. Если всё напишу, семью обеспечу.
Беседа происходила весной 1904 года. Жить Чехову оставалось несколько месяцев.
А через два года смерть настигла и Гарина. Он и умер, как жил, – на ходу, внезапно схватившись за сердце, в окружении коллег, с которыми мгновение назад обсуждал планы в недавно организованном журнале «Вестник жизни».
РЫЦАРЬ ДОРОГИ
– До конца своих дней я мечтаю закончить два дела: электрический путь по Крыму и повесть «Инженеры», – обронил Гарин в разговоре с писателем Александром Куприным.
Судьба распорядилась иначе. Разразившаяся русско-японская война, а затем скоропостижная кончина Михайловского не позволили реализовать замыслы. Однако старания выдающегося представителя российской интеллигенции не пропали даром. Его мечты получили воплощение уже в советскую эпоху.
Полвека назад было торжественно открыто движение по шоссе Ялта – Севастополь. Дорога плавно поднимается на Ласпинский перевал. Здесь строители сохранили высокий утёс, откуда открывается потрясающий вид: бескрайнее море, вздыбленные вершины, можжевеловый лес. В период изысканий 1903 года приметная скала служила геодезистам ориентиром, а теперь стала замечательным памятником Гарину-Михайловскому, чьи разработки использовали проектировщики автомобильной магистрали.
Бронзовый барельеф первопроходца уничтожили охотники за металлом. Хорошо хоть, что сохранилась надпись, рассказывающая о заслугах «неукротимого Гарина».
«НЕУНЫВАЮЩИЙ РОДИТЕЛЬ»
Шикарную видовую площадку давно облюбовали молодожёны. Но, наверное, никто и не догадывается, что элегантный обладатель хипстерской бороды олицетворяет не только передовую отечественную инженерию. Он является символом крепкой и счастливой семьи. Отец-молодец вырастил 11 родных и троих приёмных мальчиков и девочек.
О его трепетной любви к юным жизням говорят не только замечательные произведения – трогательное «Детство Тёмы» или пронзительная «Исповедь отца». Александр Куприн сберёг для нас драгоценное наблюдение о пребывании Гарина-Михайловского в Кастрополе:
«По вечерам мы долго, большим обществом, сидели на террасе, и Николай Георгиевич иногда импровизировал прелестные детские сказки. Мне не забыть встреч с этим человеком широкой души, свободного таланта и редкого изящества».
